Русским — брить бороды. Японцам — спички в глаза вставлять

Старообрядец Александр Антонов о том, в чем опасность религии, как России подключиться к Западу и что такое фальшивый атеизм

Юлия Меламед

Старообрядческий храм стоит бок о бок с комплексом современных зданий. И это важный символ. Антонов уверен, что старообрядчество сегодня в культурном плане может быть востребовано: особенно старообрядческие традиции предпринимательства и меценатства.

Антонов окончил философский факультет и аспирантуру МГУ, но членом партии не был, потому с трудом устроился младшим редактором в издательство и более 20 лет подрабатывал ночным сторожем на заводе «Каучук», куда в советское время удачно переместились философские диспуты. Сейчас он староста храма Святителя Николы у Тверской Заставы в Москве и главный редактор журнала «Церковь».
Кто такие старообрядцы? Законсервировавшиеся со Средневековья православные? Или те, кто открыт всем культурным новациям, как меценат Щукин, владелец полотен Пикассо и Гогена, который говорил: «Если, увидев картину, испытываешь шок — покупай»...
— Недавно в эфире телеканала «Россия» прошел сериал «Раскол» о событиях, которые для вас являются ключевыми. Да и крупнейший телеканал посчитал их ключевыми, раз показывает масштабный 20-серийный проект. «Россия» ничего простодушно делать не станет... Они в русской истории все выискивают точку опоры... Тема фильма: реформы патриарха Никона, которые раскололи русское православие на два течения — на старообрядцев и новообрядцев (РПЦ). Как вам фильм?
— Сам факт, что отважный человек Досталь поставил этот фильм — это огромная удача. Хотя, как и все художники, он строптивый, но смиренно прислушивался к нашим советам. Я должен сказать, что в фильме есть просто шедевры. Модянов сыграл прекрасно боярина Морозова, это вечная русская физиономия при всех режимах: и урвать у государства, и блюсти государственные интересы. Или воевода Пашков, который перекрестится и тут же убьет. Хорошо то, что здесь ведется полифонический рассказ, где у каждого своя правда. И нет злодеев. И царь ночами не спит — о народе думает, и Никон хочет как лучше. Все знакомо: все хотят как лучше. А выходит, нет, не как всегда, а гораздо хуже… Все кончается катастрофой.

Старообрядчество — опыт выживания

— В чем суть старообрядчества? Расскажите, «стоя на одной ноге». (Известна история, когда к раби Гилелю (112 г. до н.э. — 8 г. н.э.) пришел чужеземец и попросил рассказать о смысле иудаизма, пока он стоит на одной ноге. «Не желай другим того, чего не желаешь себе», — сказал мудрец.)
— Старообрядчество — это опыт трехсотлетнего выживания русского человека в экстремальных исторических условиях.
— Ваш афоризм не хуже.
— А одна из главных задач последних трехсот лет истории России — правильно подключиться к западной цивилизации. Иного пути у нас нет.
И японцы подключились. Сейчас успешно подключается Китай. И корейцы. А у нас талантливейший народ — но воз и ныне там. Почему? Потому что к западной цивилизации надо подключаться с умом. Когда у тебя напряжение 380 вольт, чтобы подключиться, надо галошки надеть, коврик подстелить, резиновые перчатки надеть.
У нас сейчас идут те же споры, что и 150 лет назад: опять славянофилы — опять западники. Как сказал немецкий философ: «Когда борются — то обнимаются». Так вот, посылка у тех и у других одна и та же: Россия органически не способна подключиться к западной цивилизации. Но западники отсюда делают вывод: тогда ее насильно надо тащить в сторону Запада, как Петр Первый или Гайдар с его шоковой терапией. А другие, как Победоносцев, Лигачев или Проханов, говорят: «Не нужен нам Запад, провались он пропадом, у России особый путь».

«Где у вас молодежь?» — спрашиваю. И на следующее воскресенье от меня как от бомжа — пустое пространство на три метра. Решили — стукач

Нужно идти на Запад, но оставаясь собой, не теряя себя. По Японии мы видим, что это вполне возможно. Нас и ждал путь Японии. А Петр Первый что сделал? С чего он начал? С насильственного бритья бород. По этой логике японцам надо было бы спички в глаза вставлять, чтобы они сделались европейцами. Как сказала одна английская писательница: «А почему нельзя было строить флот, не сбривая бороду, чем она мешала?»

Как разбудить министра Мединского

— Что же этому противопоставить?
— Не так давно мне случилось побывать на приеме у министра культуры Мединского. Он всегда занятый, всегда спешащий. Он вышел к нам: вид у него был очень усталый. А мы — люди простые, не светские, тонкостям этикета не обучены. Секретарь говорит: «Вам дано 50 минут». Владыка митрополит, забыв про регламент, стал вдохновенно рассказывать о старообрядчестве. Мединскому прерывать владыку неудобно. Он говорит секретарю: «Принеси еще кофейку (с явным намеком), а то засыпаю. Я сегодня почти не спал». Затем время и внимание министра еще один наш священник забрал. Мне осталось ровно две минуты в самом конце. Что скажешь за две минуты? Я говорю: «У религии есть одна опасная черта».
У Мединского сразу один глаз полупроснулся... «Какая же?» «Религия, — говорю, — как ядерная энергия, может и свет давать, а может разлиться Чернобылем. И это не потому, что люди плохие. Это заключено в самой сути религии. Господь сказал: «Думаете ли вы, что я пришел дать мир земле? Нет, говорю Вам, но разделение» (Лк. 12.51). Религия разделяет! Но есть, говорю, вещь, которая соединяет». Уже второй глаз проснулся у Мединского: «Что же?» — «А то, чем вы заведуете... Культура!»
Религия онтологична, то есть: если я — в истине и ты не со мной, то ты — во лжи. Если я допущу, что я не совсем в истине — значит, я неверующий. Я маловер. А смотрите, что делает культура? Я могу быть крупнейшим специалистом по китайской культуре, но это не значит, что я принимаю конфуцианство и превращаюсь в китайца.

«Наша храмовая икона Николы Чудотворца находится в музее Рублева — нам разрешили снять копию. Я говорю: намаливайте снова, а подлинник пусть останется в музее: сохраннее будет», — считает Антонов

Страницы: 1 2 3 4