Разговор
с наместником Сретенского монастыря архимандритом Тихоном, чья книга
«Несвятые святые» бьет рекорды читательской популярности
Зто странно: просто истории из жизни верующих, без закрученных сюжетов и энергичного утверждения добра над злом. А оторваться трудно, да и после прочтения долго носишь в себе какое-то виноватое вопросительное чувство: а правильно ли устроена твоя жизнь, не разменял ли ты на медные медяки что-то действительно важное и дорогое? С этим я отправился к отцу Тихону в его обитель.
— Вы знаете песню Бориса Гребенщикова «Сокол»?
— Нет, не слышал. Я не очень знаком с сегодняшней эстрадой.
— Ну, это не совсем эстрада, скорее, художественный пример того, как трудно искать себя, свою душу... Так вот, вы можете различить, когда человек искренен в таком поиске, а когда, пусть и талантливо, всего лишь имитирует процесс?
— Не совсем понимаю, зачем это надо имитировать. Был такой христианский апологет Тертуллиан, который однажды сказал, что каждая душа по природе своей христианка. Просто люди об этом забывают или не желают задуматься над главным, оставляя себя суете. Но эти вопросы: откуда мы, зачем мы, какова цель человеческой жизни — как их характеризовал Достоевский, «проклятые вопросы» — они все равно встают перед человеком. Как сказано в Апокалипсисе? «Стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему и буду вечерять с ним, а он со Мною...» Цель сокровенная, многими не осознанная, в том и состоит, чтобы встретить Бога, открыть себя для Него.
— Но у нас сегодня возник целый класс людей, которые не столько ищут себя, сколько стремятся к ритуалу, к форме, не вникая в содержание. В народе их еще называют «подсвечниками».
— Ну, это на самом деле не столь прямолинейная вещь... Я не стал бы их жестко судить. Потому что знаю по опыту самого разного общения: порой человек формально подходит к вере по той лишь причине, что пока не дорос духовно до ее сути. Пока. И эта его попытка следовать обряду встречает высокомерное и насмешливое отношение — почему? Это движение к Богу, пусть и неуклюжее порой, разве достойно осуждения? Даже формально переступая порог храма, человек переступает через стереотипы, страхи свои, сомнения. А потом: человеку свойственно меняться. Посмотрите на современников Христа. Матфей — вчера был мытарем, сборщиком налогов, а сегодня апостол. А Петр и Андрей? Неграмотные рыбаки, а через несколько лет — великие апостолы!
— Отец Тихон, вы человек не старый и даже не пожилой...
— Как сказать, все же 55 лет.
— Ну, это позволяет вам наглядно сравнить две эпохи: советскую и нынешнюю. На ваш взгляд, когда было легче сохранить душу — тогда или теперь?
— Сложный вопрос. Многое было легче тогда, все было для христианина определеннее: вот свои — вот чужие. Сейчас нет таких гонений, но теперь иные испытания и соблазны. Для тех, кто ищет веру, укрепляется в ней, в помощь сегодня есть множество книг, храмы, священники, возрастающая христианская община. Но надо сказать и о другом: общество советское в чем-то было намного здоровее нынешнего. При всей порочности коммунистической идеологии в русском обществе — будь то крестьянство, городские слои, интеллигенция — существовали устои, принятые и оберегаемые если не всеми, то большинством. Жертвенная любовь к Родине, порядочность, доброта, предпочтение ближнего, а не себя самого — к этим ориентирам стремились. Да и зло называлось своими именами: воровство, предательство, эгоизм...
Сейчас такой определенности нет, многое сместилось. Изощренно воруешь, преуспел в стяжательстве — молодец, прохиндей, но успешный. Взял от жизни все — здесь и сейчас. Под этим лозунгом выросло целое поколение... Ложные герои, ложные ориентиры — это огромная опасность. Посмотрите, с какой яростью либеральное сообщество отстаивает своих кумиров-разрушителей. Их возводят на пьедестал, даже если они занимаются откровенной гнусью: организуют оргию в музее, кощунствуют в храме, устраивают безумные развлечения с морожеными курицами. Но идет внушение, промывание мозгов: вот они, герои вашего времени, образцы для подражания, и других героев у вас быть не должно. Вот что внушают.
— А вообще человек по мере познания законов природы, развития науки и техники становится лучше или хуже?
— Могу только ответить словами Экклезиаста: «Что было, то и будет... и нет ничего нового под солнцем». Человек остается человеком. В Священном писании сказано, что под гнетом зла люди когда-нибудь придут к грани самоуничтожения и перейдут эту грань. Но когда — никто не знает. Мы, священники, часто видим, как умного, мужественного, яркого человека болезнь ломает — он становится капризным, мстительным, эгоистичным, это как минимум. Вот так и человечество подойдет к черте, когда болезни сделают жизнь на земле невыносимой.
Страницы: 1 2
