О метадоне, или Как это делается и кому это нужно

Как известно, в России две беды... Поскольку дороги к данной теме отношения не имеют, мы не будем обсуждать их состояние. Гораздо важнее рассмотреть другую беду.

В последние годы все сильнее и настойчивее нашему обществу пытаются навязать пришедшую с Запада технологию «лечения» наркотической зависимости от опиатов с помощью... тех же самых наркотиков, в частности – метадона.

Идея не нова вообще, а конкретно с использованием метадона – с середины 60-х годов. Предложили её американские врачи Dole и Nyswander в виде заместительной терапии, под которой подразумевали назначение средства-заместителя (метадона) с тем, чтобы страдающие наркотической зависимостью от запрещенного героина не испытывали в нем потребности. Предполагалось, что в этом случае они не будут совершать преступления, связанные с поиском средств для приобретения наркотиков, а в последнее время возникла надежда, что это будет способствовать снижению риска распространения инфекционных заболеваний подобных гепатиту или ВИЧ-инфекции. Впоследствии она стала называться метадоновая программа.

Чтобы вникнуть в суть проблемы «метадоновой программы» и разгорающихся вокруг неё яростных споров и страстей, необходимо совершить экскурс в историю использования опиатов.

Немного истории

Многие столетия опиаты использовались для облегчения боли, а после появления в Европе были встречены врачами с восторгом. Одним из первых европейских врачей, использовавших опиум в облегчении боли и страданий своих пациентов был Томас Сиднехам, писавший в 1680 году: «Среди лекарств, которые Всемогущий Бог предоставил людям, ни одно не является таким универсальным и эффективным, как опиум». Еще столетие он оставался таковым, несмотря на то, что был широко доступен в форме лауданума, различных напитков и множества мощных медикаментов. Он почти всегда применялся энтерально и использовался главным образом в медицинских целях, гораздо реже его курили. В течение этого столетия было сделано множество открытий, которые поставили перед западным обществом проблему зависимости от опиума. Удовольствия, связанные с употреблением опия, стали известны широкой публике в связи с книгой английского поэта Томаса де Куинси «Исповедь человека, употребляющего опиум», которая превозносила действие опиума и включала несколько, ставших известными, цитат, например, эту: «...ты владеешь ключами от рая, о, неуловимый и всемогущий опиум!». На Западе не сразу поняли, что энтеральное (пероральное) употребление опиума вызывает такую же зависимость, как и курение его, но по мере того, как употребление опиума, сопровождающееся книгами, подобными книге де Куинси, распространялось все шире, опиум уже не рассматривался как лекарственное средство.

Открытия фармакологии прибавили проблем. В 1803 году немецкий фармацевт Сертурнер научился выделять морфий из опиума, который в десятки раз сильнее опиума-сырца. Сертурнер экспериментировал с морфием и был так впечатлен блаженным сонливым состоянием, которое он вызывал, что назвал его по имени греческого бога сна Морфия. В XIX веке Французская академия наук нашла «средство» от алкоголизма. Страдающий этим недугом, начиная принимать это «лекарство», навсегда утрачивал интерес к алкоголю. Вспомним Ш. Бодлера: «...Но эта радость, в то мгновение показавшаяся ему столь великой, была ничто по сравнению с новыми удовольствиями, которые внезапно открылись ему. Какой подъем духа! Какие внутренние миры! Неужели это и есть панацея, pharmakon nepenthes, от всех человеческих страданий?

Великая тайна счастья, о котором столько веков спорили философы, наконец-то бесповоротно открыта! Счастье можно купить за грош и хранить в кармане жилетки; радость лежит в пузырьке, а мир духа можно стяжать по желанию!».

Морфий получил широкое распространение в середине XIX века, а открытие шприца сделало инъекции морфина популярными и открыло проблему зависимости от наркотиков в Европе и Америке. Подкожно вводимый морфий, обладая быстрым и сильным обезболивающим действием, становится главным средством при лечении тяжелых ранений. Однако отвыкание от морфина становится более трудным, чем излечение от раны. Зависимость от морфина была так широко распространена среди солдат с обеих сторон во время Гражданской войны в США, что это часто называли «солдатской болезнью».

Чтобы решить проблему зависимости от морфия в качестве лечебного средства стал применяться кокаин. Первопроходцем этого метода был З. Фрейд, который снимал пациентов с морфия назначением кокаина, однако вскоре и сам стал зависим от этого препарата. В 1874 году британский химик Олдер Райт опубликовал отчет об экспериментах по производству нового химического соединения, основанного на преобразовании морфина в диацетилморфин. Правда, это открытие Райта оставалось без внимания до 1898 года, когда великий немецкий фармацевт Генрих Дрезер заново открыл это химическое соединение и заметил, что оно в 10 раз сильнее морфина и отличается от него, по заявлениям специалистов, отсутствием зависимости и хорошим эффектом. Поскольку новое соединение было столь мощным, его восприняли как новое лекарство с «героическими» возможностями. Героин немедленно начали использовать в качестве обезболивающего и средства для лечения морфинизма, пока через много лет не выяснилось, что он вызывает еще более сильную зависимость, чем морфин, однако справиться с взлетом наркомании и преступности уже не представлялось возможным. Очередное «решение» этой проблемы пришло вместе с препаратом долофином, открытым в 1944 году в фашистской Германии и названным так в честь Адольфа Гитлера. Правда, после войны название пришлось сменить на метадон, но, что очень «забавно», его также применяют для «лечения» героиновой зависимости.

Метадон – наркотик той же группы, что и героин. Суть метадоновой программы: наркозависимым, которые не собираются лечиться и к тому же заражены ВИЧ, раз в день выдавать строго определенную бесплатную дозу метадона, чтобы таким образом приостановить распространение СПИДа, а заодно и снизить наркопреступность.

Отличие от героина, которое так привлекает сейчас некоторых политиков, администраторов и врачей, состоит в том, что метадон можно принимать в растворе и в виде таблетированного препарата. Таким образом, наркоман с вирусом иммунодефицита в крови получает свою дозу, не заражая шприц и не распространяя инфекцию в своем окружении. А раз доза бесплатна, то нет нужды в поисках денег красть, грабить и убивать. Кроме того, по мнению некоторых врачей, постепенно и профессионально снижая дозу метадона, можно менее чем за месяц свести на «нет» наркозависимость как таковую.

Метадоновая программа – это часть европейской стратегии снижения вреда, которую практикуют во многих странах мира в отношении так называемых внутривенных наркоманов. Многие слышали о бесплатном обмене шприцев, который включен в стратегию снижения вреда и который уже опробован во многих городах России. Но немногие знают, что это два параллельно работающих в мире способа профилактики ВИЧ-инфекции.

Метадоновая программа не испытана ни в одном российском городе по той простой причине, что наркотик метадон – в списке запрещенных.

Несмотря на это, сейчас перспектива введения метадоновой терапии обсуждается вполне официально и всерьез.

Наверное, нет ни одного обывателя, который бы не слышал это или приблизительно такое же мнение и аргументы по поводу внедрения «метадоновой программы». Чтобы не быть голословным и необъективным в описании сути «метадоновой программы», а у читателей была возможность из первых рук узнать об идеальной, на мой взгляд, и, поэтому нереальной модели этой программы, приведу описание её моим коллегой С. Белогуровым (из статьи «Стокгольмский опыт лечебной программы с метадоновой поддержкой»). Цитирую: «Программа декларирует следующие цели:

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8